В ролях: Лиэм МакИнтайр, Люси Лоулесс ("Зена – королева воинов"), Питер Менсах ("Аватар", "Невероятный Халк"), Ману Беннетт ("Зена – королева воинов", "Хоббит: Нежданное путешествие"), Вива Бьянка ("Спартак: Кровь и песок"), Крэйг Паркер ("Властелин колец", "Зена – королева воинов") и др.

Режиссёры: Майкл Херст, Рик Джейкобсон, Джесси Уарн.

Гладиатор Спартак возглавляет мятеж рабов, убивает своего хозяина Батиатуса и освобождает гладиаторов. Спартак хочет отомстить Гаю Клаудиусу Глабру, из-за которого он попал в рабство, а его жена лишилась жизни. Вместе со Спартаком будет биться и один из лучших гладиаторов Крикс, который мечтает воссоединиться со своей возлюбленной и отомстить обидчикам.

Ставший главнокомандующим Глабр, главный враг Спартака, жаждет положить конец его бунту. Илития, беременная жена Глабра, хочет остаться в Риме, но муж принуждает ее отправиться с ним в поход. Прибыв на место, Глабр находит живой вдову убитого Батиатуса Лукрецию, которая также жаждет мести.

Но кроме мести растущее войско Спартака ставит перед собой и более глобальные цели – огнём и мечом добиться свободы рабов во всём Риме. И ситуация благоволит смельчакам. Ещё до начала восстания на территории Священной Римской империи не было серьёзных сил регулярной армии – Сенат отправил свои войска в дальние зарубежные походы. К тому же кроме превосходных бойцовских качеств гладиатор Спартак обладает навыками стратега и полководца. К примеру, в своё время Плутарх, характеризуя Спартака, признавал, что тот был "культурным и образованным человеком". В том числе и поэтому Спартак со своим слабоэкипированным отрядом гладиаторов и рабов грозит стать настоящим бедствием для Рима и может обратить великую империю в руины!

Обратят ли в бегство всесильных римлян воины Спартака?

Обретут ли восставшие столь вожделенную свободу?

Кто из них сможет утолить свою жажду мести,

а кто останется на поле сражения навсегда?

Премьера!

"Спартак: Возмездие"

— Пока был обнародован только анонс на первый день. Насколько он репрезентативен, отражает ли политику канала в целом?

— Программа на первый день в какой-то мере промо, представление канала. Туда включено большинство передач, которые будут в эфире, но, конечно, не все — многое еще находится в работе. Надо учитывать, что мы запустили канал всего за пять месяцев, потому что были зажаты постановлением правительства, которое не мы издавали, и ответственность за этот срок не несем.

— Техническую базу для работы канала успели подготовить?

— Строительство нашего аппаратно-студийного комплекса пока продолжается. Временно мы организовали работу из других студий, поставили там декорации. Завершение строительных работ вместе с переездом займет еще какое-то время. Поэтому думаю, что полноценную работу мы начнем с сентября. А сейчас мы выходим фактически в тестовом режиме. Посмотрим, если что-то не получится — снимем с эфира. Если у кого-то не получится — ему придется уйти.

— Программы, которые появились в анонсе на первый день, критиковали за архаичность. Как вы относитесь к этой критике?

— Это все из-за программы о пионерской организации (первый выпуск общественно-политической программы "Прав?Да!" посвящен советской пионерии.— "Ъ"). Все начали говорить об архаичности, не понимая, что это шутка. Просто 19 мая — день рождения пионерской организации. Но дело же не в ней. Эта передача посвящена очень простой вещи — организации детей. Сегодня как получается? Ребенок отсидел на занятиях, пришел домой и погрузился в интернет играть в "бродилки" или "стрелялки". Местом общения детей раньше были дворы, а сегодня дети общаться не умеют, рассказывать не умеют. Но есть люди, который умеют заниматься детским досугом: организуют спортивные объединения, поисковые отряды, объединяют детей для помощи старикам. Разве не нужно рассказывать об этом? Так почему же это архаично? Дети были всегда.

— Обращение к советской пионерии у многих вызвало недоумение, поскольку это единственная передача в анонсе, которая названа общественно-политической.

— Но это же просто хороший день, мы хотели пошутить. У нас будет еще много общественно-политических программ. Приблизительно им будет отдано 60-70% эфира. Например, будет программа "Социальная сеть", ее делает команда молодых ребят, обладающих, однако, определенным опытом. Это их взгляд на сегодняшнюю жизнь. Появится программа "Без предисловия" — каждый день будем отдавать 15 минут тому или иному общественно-политическому журналу, главный редактор которого сможет рассказать о своем издании и о темах, которые освещаются в нем. Мы дадим слово самым разным журналам: "Огонек", "Деньги", "Эксперт", "Профиль". Еще будет передача "Слушали и постановили" — о том, как проходят обсуждения законов в комиссиях Госдумы, кто их выдвигает, что говорят эксперты, каковы мнения за и против. Никто же не знает, как готовятся законопроекты. Все только видят, что ходят сонные депутаты, голосуют или кричат на ток-шоу.

— На ток-шоу кричат обычно одни и те же люди.

— Да, по моей просьбе студенты даже посчитали этих людей. Получилось, что по всем каналам ходит около 40 штатных выступающих. Мы постараемся привлечь максимальное количество новых людей, и хотя я человек старый, буду стараться приглашать тех, чье время еще не прошло.

"Я на месте власти сказал бы оппозиционерам: "Садитесь и делайте""

— Есть еще мнение, что вы намеренно отходите от важных общественно-политических тем, посвящая эфир регионам, науке, молодежи...

— А что значит "общественно-политические темы"? Состояние дел с инвалидами, организация образования и здравоохранения — разве это не политические темы? Законы о курении, о промилле, о введении налога на недвижимость — это же касается миллионов. Во всех странах люди выходят на демонстрации не потому, что требуют больше свободы школьным библиотекам, а потому, что озабочены своими зарплатами, отпусками... Мы будем говорить о жизни. Я скептически отношусь к нашей оппозиции. Есть чудесная пьеса Чехова "Свадьба". Там невеста говорит: "Они хочут свою образованность показать". Так вот они "хочут показать свою оппозиционность". Если бы я знал, что у них есть программа, и был бы убежден, что она перспективная, я бы за нее боролся. Вот мы были твердо уверены, что нужно что-то менять в 1980-е годы. Мы делали передачи, писали статьи, и мы своего добились. Что изменилось — это другое дело. Но я хочу увидеть позицию оппозиции, а ее нет, к сожалению. Нас на телевидении курировал инструктор из ЦК КПСС. Первое время мы все думали, что этот человек здорово во всем сечет. Он про все говорил, что это "не то". А однажды он собрал всех и выступил на тему, какой он видит нашу редакцию. И тогда мы поняли, что он просто дурак. Здесь то же самое. Я считаю, что власть неправа. Я на месте власти сказал бы оппозиционерам: "Садитесь и делайте", твердо зная, чем все кончится.

— Значит, на ОТР нельзя будет увидеть представителей оппозиции?

— Если у них будут конкретные предложения, то пожалуйста.

— То, что пока получилось создать, соответствует вашему представлению об общественном телевидении?

— Нет, не соответствует. Это только начало. Пока нет сил, нет ощущения зала, как это бывает на сцене: выходишь и чувствуешь зал, его пульс, дыхание. А сейчас такого нет, и еще только предстоит заставить зал прислушаться к тебе. Мы выходим на рынок, на котором много каналов на любой вкус. И это очень непросто — найти на этом рынке свое место.

— А вы не видите противоречия в том, что принцип финансирования создаваемого вами канала изначально не соответствует понятию "общественное вещание"?

— Недавно я был на конференции в Германии, в Мюнхене. Там рассказывали, как делать общественное телевидение, и упор делался на то, что общественное телевидение не содержится на деньги из бюджета. Выяснилось, что каждое домовладение в Германии должно платить €215 в год — это примерно 7% дохода гражданина ФРГ. Я задал вопрос: "А что, если я не хочу смотреть ваше общественное телевидение? Я могу не платить?" Но мне ответили: "Как это? Вы должны платить, это ваша обязанность". Получается, что это уже не добровольное пожертвование, а налог. А мы чем отличаемся? Мы ведь получаем деньги не из кармана Путина или Медведева. Это те же наши с вами деньги, перераспределенные через бюджет.

"Не бывает так, что кругом Тверская область, а посередине "Би-Би-Си""

— Вы уже не один раз жаловались на нехватку денег и просили добавить их каналу из бюджета. И каков результат?

— Мы давно подали заявку в Роспечать, ее поддержали, потом она ушла в Минсвязи, которое тоже поддержало эту заявку, после чего она ушла в Минфин. Минфин, конечно, всегда неохотно откликается на подобные просьбы, и до сих пор продолжаются переговоры. Изначально вообще нам выделили 1,5 млрд руб., но половина суммы ушла на создание телецентра. Под студийный комплекс нам выдали подсобные технические помещения телецентра и балкон. Половина этой площади вообще была без света. Но что есть, то есть.

— "Общественное телевидение России" недавно объявило о сборе добровольных пожертвований. Много уже удалось собрать?

— Я невероятно тронут пожертвованиями: кто-то прислал 500 руб., кто-то 300 руб. Практически весь коллектив ОТР регулярно переводит деньги, хотя зарплаты у нас не очень большие. Сотрудники Минсвязи тоже переводят какие-то суммы. Я благодарен этим людям от всей души, но полностью решить так финансовые проблемы — в это может поверить только наивный демократ.

— А переход на принудительные пожертвования вы не обсуждали? Все-таки корпорация "Би-Би-Си" в Великобритании существует за счет абонентской платы, и считается, что именно это позволяет ей быть независимой от власти.

— Я все время говорю своим студентам, что телевидение не бывает независимым, как и вся пресса. Знаете, что такое независимое телевидение? Вы купили камеру, сняли передачу и дома ее показываете. Вот оно независимое — и то в том случае, если вы купили камеру за свои деньги. Но если за деньги мужа и готовите передачу, критикующую его, он имеет право вам дать по шее и отнять у вас камеру. Нам всегда говорят: берите пример с "Би-Би-Си". Но давайте разберемся: в Англии чиновники имеют право войти в ваш дом и проверить, сколько экранов у вас стоит и платите ли вы за них. А у нас люди не платят даже за коммунальные услуги, и, чтобы заставить платить за телевидение, нужно будет создать федеральную службу по сбору платы за телевидение. С ОМОНом и вертолетным прикрытием.

— Вы считаете, что эта модель просто не подходит нашей стране?

— Пока не подходит. Что мы себя сравниваем с Англией? Помню, Олег Попцов (в 1990-1996 годах глава ВГТРК, в 2000-2005 — гендиректор ТВЦ.— "Ъ") говорил мне: "Я хочу выстроить "Би-Би-Си"". А я ему отвечал: "Сначала надо выстроить Англию, а потом "Би-Би-Си"". Потому что не бывает так, что кругом Тверская область, а посередине "Би-Би-Си". Посередине будет телевидение Тверской области. Общественное телевидение — производное от гражданского общества. Но гражданское общество у нас пока только зарождается. Поэтому мы считаем своей задачей на телевидении воспитание людей и разъяснение им, что такое гражданское общество. С нашим общественным телевидением получилось, что мы телегу ставим впереди лошади. Ведь с чего начинается гражданское общество? С объединения граждан в защиту своих интересов или для решения каких-то задач.

— Способствовать созданию гражданского общества — это и есть идеология канала? Как вы будете этого добиваться?

— Я бы сказал так: "Общественное телевидение России" — это просветительский канал, основная тема которого — пропаганда объединения людей. Это очень непросто. На меня набросились, когда я сказал на одной из пресс-конференций, что репортаж об открытии булочной в Туле не менее важен, чем репортаж о встрече президента с министром. Все кричали: "Что же это у вас за телевидение будет, в котором одна булочная?" А разве это не важно? Человек сделал дело. В каком-то другом городе человек увидит это и тоже откроет булочную. Мы привыкли, что у нас все решает государство, и, чтобы решить свои проблемы, достаточно прорваться на прямую линию с президентом. Но когда президент решает вопрос установки детских качелей во дворе — извините, мне становится обидно и за страну, и за президента. Это не президентская функция. Нужно помочь людям научиться объединяться, не дожидаясь ничего от государства.

"В Кремль меня не вызывают, и это даже немножко обидно"

— Вы пригласили работать к себе каких-то известных ведущих?

— Из известных лиц у нас только Андрей Норкин и Владимир Молчанов. Остальные программы в основном ведут молодые хорошие ребята, все из провинции. Мы вообще во всех программах будем много внимания уделять провинции и до минимума сведем участие москвичей. Не потому, что я не люблю москвичей. Просто Москва — это одна страна, а то, что за пределами кольцевой дороги — другая страна. Мы все-таки будем на всю страну работать.

— Каким вы видите своего зрителя?

— Умным, неравнодушным, энергичным, желающим знать. И тем человеком, которому осточертели телеразвлечения и телепопса.

— Вы не боитесь давления со стороны власти?

— Послушайте, какое давление? Мне смешно, когда говорят, что меня будут вызывать в Кремль. Никто меня туда не вызывает. Я был бы даже не против, чтобы меня вызвали и денег дали. Мы с Олегом Табаковым (худрук МХТ имени Чехова, председатель совета по ОТР.— "Ъ") шутили, что мы с ним, как Кот Матроскин и Шарик, ходим и просим: "Подайте что-нибудь на деревню Простоквашино". Но не вызывают, и это даже немножко обидно.

— Вы сказали, что независимого телевидения не бывает. Тогда от кого или от чего будет зависеть "Общественное телевидение России"?

— От зрителей. Телевидение всегда зависит от зрителей. У меня лежат отзывы с сайта — это показывайте, это не показывайте. Вот кто-то написал: "Если в первые же пять дней на вашем канале не получат возможность выступить в прямом эфире в прайм-тайме лидеры и участники несистемной оппозиции — Навальный, Яшин, Гудков и Акунин,— то на вашем канале можно поставить жирный крест". Кто-то просит не показывать на канале чернуху и стрельбу, кто-то хочет увидеть старые развлекательные программы. Мы читаем эти отзывы каждый день и пытаемся на них ориентироваться, чтобы как-то подстроиться под вкусы и предпочтения наших зрителей.

— Для вас будет иметь значение рейтинг?

— Рейтингом мы руководствоваться не станем. Заранее ясно, что он не будет высоким. Общественное телевидение во всем мире — это как наш канал "Культура", который смотрят 2-3% думающих людей. На эту аудиторию мы и рассчитываем.