— Как считаете, с чем связано откровенно слабое выступление украинских биатлонистов в личных гонках Олимпийских игр в Пхенчхане?

— Многие считают, что на пик формы они не вышли, потому что в начале сезоне у них очень высокие скорости были, боролись за медали. Видимо, тренировочный процесс был неправильно поставлен.

— Как можете прокомментировать то, что Юлия Джима не попала в масс-старт из-за ошибки тренерского штаба?

— Я, честно говоря, вообще даже не поняла, как они там просчитывали. Для меня было неожиданностью, что Юля не бежит спринт. Думала, что они что-то грандиозное задумали, раз ей нельзя пробежать. Или, может быть, у них подводка не получалась, она уверенности ходом не имела, и до индивидуальной гонки она вернет кондиции. Я так думала. Для меня это тоже было новостью.

Я бы не хотела на месте Юли оказаться. Что она должна думать и как она должна это воспринять? Конечно, очень больно, обидно. Тут Настя три промаха на рубеже допускает, ей больно, обидно, с этой обидой не может справиться. А как Юлю лишить гонки преследования, куда она явно могла попадать. При худших выступлениях Юля могла попадать в двадцатку. И она попала бы в масс-старт. Пусть не медаль, но это мог быть масс-старт, а в масс-старте уже дело техники. Правильно вышел, точно отработал на рубеже…

— Почему не удается стрельба у Анастасии Меркушиной? Может, она психологически не готова выступать на высоком уровне на своей первой Олимпиаде?

— Скорее всего, это может быть психология. Сложно разбираться здесь, если там Олег (Меркушин, тренер и отец Анастасии – прим. Sport.ua) не может понять, в чем дело. Понимаете, человек выходит на пристрелку и стреляет нули, и никаких вопросов не возникает. А во время гонки у нее происходят выбросы непонятные. Скорее всего, Настя потеряла психологическую уверенность в быстрой стрельбе. Настя стреляет быстро, а при ветре у нее не получается так быстро стрелять. А стрелять медленно она уже не может, она еще больше промахов делает, когда выжидает выстрел.

Вся работа в течении двух лет была на ноль в скоростном режиме. И когда уткнулся человек в ветер, то уверенность потерялась в выстреле. Скорее всего, может это сработать. Даже когда ветра нет, но уже ты боишься выстрел сделать, боишься нажать на спусковой крючок. Это мое мнение, пока я так думаю. Возможно, какие-то другие варианты. У меня тоже такое, например, было. Когда на трассе искусственное освещение, у меня немного даже поправка другая была. Может быть, это что-то сыграло, но не факт. Можно догадываться о чем угодно.

Вы тоже поймите, когда люди отбегают свои гонки в Антерсельве, потом они приезжают в Казахстан и неделю практически не могут нормально выйти на тренировку. Выходили, конечно, там у них несколько тренировок было, но подводки нет. Во-первых, это горы – сильно там не побежишь, а во вторых, на холоде особо не постреляешь и контрольных не побегаешь, скоростных не сделаешь. Все было скинуто на подводку. Еще неделя оставалась до Олимпиады непосредственно на месте проведения Игр, а там ветер, и подводки, как таковой, не получилось.

Насчет других девушек я не говорю. Кто-то готовится с Урошем, кто-то с Шамраем, – они пусть отвечают за своих девочек. Я чисто по Насте говорю, что именно так у нее получилось, болезнь ее подкосила в Антерсельве и вся подводка должна была состояться в Казахстане, и в Пхенчхане должно быть привыкание к стрельбищу. Еще пару тренировок нужно было в Пхенчхане сделать. Но не получилось в Казахстане подводку сделать.

С другой стороны, почему только девушкам вопросы задаете? Велепцу тоже задавайте вопросы. Может у них там что-то не сработалось. Вообще я знаю, когда Олимпийские игры идут, когда Олег работал на команду Мадшус, все сидели за год изучали снег, погоду, все структуры, сидели там. Все планомерно выясняли, какой порошок, какой парафин, где какая структура, на каком снегу… Возможно, там какой-то прокол, не только девочки. Может быть сервис-бригада не очень сильно сработала. Тренеры – это сто процентов, никто с них ответственности не снимает. Подводка сервисменов, думаю, тоже не на высшем уровне была. Но сваливать всю вину на сервисменов тоже нельзя. В общем все получилось как-то не сильно профессионально. Во всяком случае, выглядит не очень профессионально все это.

Как будто мы вернулись на много лет назад. Хотя много лет назад у нас были медали. Бывают и случайные: Ефремовой, например, просто повезло, потому что она стартовала в поздних номерах и там более скользкой лыжня стала, и все, кто в поздних номерах стартовали, показывали высокую скорость. Тем более Лилия у нас всегда хорошо бежала лыжные гонки. Просто как-то в Турине скорость состыковалась со стрельбой, и плюс последние номера. Так получилось, но доля удачи тоже есть. Это погодные условия, это смазка лыж, психологический фактор, тренерский фактор… Много что должно сложиться, чтобы человек вышел и выиграл свою медаль.

У Пихлера, например, все нормально, он уже не одну спортсменку на пик формы выводил. Он профессионал, один может всю команду потянуть. А у нас много всех… В принципе, у нас разносторонняя команда, мы не можем как шведы делать, у нас у каждого есть своя методика тренировок. Год-два назад у нас были золотые медали и на Европе, и на мире, и на юношеском, и на юниорском уровнях. Все вроде бы неплохо было.

— Если не удастся завоевать медаль в эстафетных гонках, стоит ли федерации дать второй шанс словенским тренерам?

— У нас есть тренеры, которые могут работать, они здесь работали. Единственное, что все от нашей культуры зависит. Если тренер заботится только о том, чтобы его спортсмен попал и выехал, то, конечно, это неправильно. Я думаю, что даже если взять наших тренеров и дать им нормальные зарплаты, они тоже будут думать о команде в целом, а не только о своих спортсменах. Скажем, попала Яна Бондарь в команду. Почему у нее не было результата, - спросить этого тренера. Не спросить, почему его личная спортсменка выступала лучше, а спросить, почему Бондарь не нашла свою стрельбу. Нужно спрашивать.

Это решение будет принимать федерация. Они никогда не спрашивают тренеров, не проводят референдумы. Я знаю, что когда Карленко работал со стрельбой, у девочек вообще никаких проблем не было. Настя в этом году тоже просила тренера по стрелковой подготовке, чтобы конкретно был тренер по стрельбе. Олег с ней тоже работает хорошо, у него свои знания есть… Я не хочу говорить, что кто-то плохо сделал. Шанс, может быть, и дадут, но если найдут кого-то лучше – поставят лучше. Решат вернуться к старым тренерам, значит так и будет. Просто за такую работу должна быть соответственная зарплата.

— Какие шансы у наших биатлонисток взять медаль в эстафете?

— Эстафета – это вообще особая программа. Это в личных гонках ты больше думаешь о себе, а в эстафете больше думать нужно о команде. Наши девчонки все время готовы в этом виде. Я, когда была спортсменкой, больше о команде думала, поэтому мои самые лучшие успехи связаны с эстафетой. Я знаю, что на эстафету могут все собраться и настроиться. Главное – чтобы у них настрой был. Я буду держать кулаки за то, чтобы у них все сложилось так, как они всегда делали. Главное – чтобы использовали как можно меньше дополнительных патронов. Тогда у них что-то может получиться. Может, к эстафете отойдут от шокового состояния первых гонок. Будем верить, что у них все получится на эстафете.

Еще хочу сказать, что когда наши шли на церемонии открытия, Пидгрушная с флагом Украины, 33 спортсмена... Все мы понимаем, что если ты поехал туда, то ты лучший в своей стране, и мы гордимся теми людьми, как бы они не выступали. Они представляют нашу страну. Если мы будем постоянно ругать наших спортсменов и тренеров, то мы вообще хотим затоптать этот вид спорта? Если мы не хотим затоптать, то нужно сделать работу над ошибками и вывод сделать: кто виноват, в чем виноват. Можно всех разогнать, а можно заставить работать. Я не поняла мужского тренера: почему он молодых не подтягивает? Девиз олимпийца: «Главное – участие». Мы его забыли. Мы ждали медаль и теперь начинаем всех критиковать. Поехали туда наши, мы болеем за них. Провалились – давайте поддержим их. Все равно они у нас будут, мы других еще не нашли, и в следующем году они еще будут бежать. Болельщикам тоже нелегко это пережить.

Что мы должны, уволить их, если они плохо выступают? Не уволим, они наши, мы их готовили. Как готовили – это другой вопрос. Просто у каждого спортсмена четыре года подготовки вылетели в никуда. Может, у кого-то и не вылетело, они другие медали завоевывали, а некоторые посвятили себя этой Олимпиаде. Им не нужны были медали Кубка мира, они хотели на Олимпиаде выступить. Вот как Оеберг – вышла, четыре нуля сделала, хорошо пробежала, и она – олимпийская чемпионка. Ничего ей не мешало: ни нервы, ни ветер. Но она почему-то может это сделать, а наши что, хуже? И наши могут. Вот когда мы найдем, в чем причина, и почему Оеберг, изучим ее… Чехи изучали нашу команду еще задолго до выступлений этого года. Изучили полностью, почему наша команда выигрывает эстафеты. Они раскладки сделали по каждой спортсменке. Мы по какой-то команде делали расклад? Ничего мы не делали. Поэтому такое и получилось на Олимпиаде.